Русско-японская война: силы и вооружение сторон. Состав японской армии до Русско-Японской войны и во время неё

Японская пехотная винтовка с ручной перезарядкой. Является модификацией винтовки образца 1897 года (Тип 30), осуществлённой с учётом опыта русско-японской войны и конструктивных изменений винтовок в других странах. Затворная система основана на базе немецкой винтовки Маузера. Отличается от прочих винтовок этого типа наличием крышки затвора, предназначенной для защиты оружия от загрязнения. Однако такое устройство создавало лишний шум и поэтому часто выбрасывалось стрелками.

Масса: 4,12 кг.

Длина: 1275 мм.

Длина ствола: 800 мм.

Калибр: 6,5 мм.

Скорострельность: 20 выстр./мин.

Начальная скорость пули: 760-770 м/с.

Выявила существенные недостатки в вещевом обеспечении армии и флота. В первую очередь, войск на сухопутном театре военных действий. Снабжение армии вещевым имуществом в русской армии того периода по сравнению с вооружением и боеприпасами считалось делом второстепенным. Руководство снабжением армии обмундированием и обозно-хозяйственным инвентарем осуществляло Главное интендантское управление. В его непосредственном подчинении находились интендантские управления военных округов.

Интендантству постоянно выделялось меньше ассигнований, чем требовалось, а ходатайства начальника управления о дополнительном финансировании зачастую встречали жесткое сопротивление всех уровней управления армии. Руководители военного ведомства не учитывали не только теоретических расчетов квалифицированных специалистов по снабжению, но и опыта предшествующих войн.

Уже после войны с Турцией в 1877-1878 гг., где интендантская служба показала себя не лучшим образом, стало ясно, что необходима заблаговременная подготовка к войне в вопросах снабжения вещевым имуществом . Тем не менее, из-за нехватки денег в данной области мало чего сделали. Удалось провести лишь часть намеченных мероприятий, главным образом для подготовки западного театра военных действий.

На западном направлении были созданы некоторые неприкосновенные запасы обмундирования и обозно-хозяйственного имущества . Вещевое довольствие было запасено только по числу солдат, призываемых по мобилизации, но чрезвычайный запас (для пополнения утраты, порчи и т.п.) отсутствовал. Подобный запас существовал до последней Русско-турецкой войны, но в 1877-1878 гг. был израсходован. Запасы имущества не возобновлялись из-за недостатка финансов, несмотря на делавшиеся время от времени заявления. Запаса белья не было. Теплых вещей для зимней кампании не заготовляли впрок, несмотря на опыт войны 1877-1878 гг. Вопрос о них даже никогда не ставился на повестку дня.

Руководство Военного министерства, проводившее политику максимальной экономии, предпочитало закрывать глаза на бедственное положение интендантской службы, особенно когда дело касалось Дальнего Востока, не вызывавшего особых опасений в военном отношении. Лишь незадолго до начала войны, когда ввиду резкого обострения Русско-японских отношений стало ясно, что на Дальнем Востоке назрел вооруженный конфликт, были предприняты некоторые меры для обеспечения и этого направления на случай боевых действий. Руководство Военного министерства не представляло себе истинного характера и масштабов войны с Японией, а потому и подготовительные меры были соответственные.

Не были оценены должным образом и особенности будущего театра военных действий . В результате война застала интендантство неготовым даже к удовлетворению самых насущных потребностей действующей армии, как то: одежда, обувь, белье, не говоря уж о новых потребностях, появившихся в ходе войны (летняя одежда, непромокаемые вещи и т.д.) .

В свое время не был разработан план организации снабжения в ходе военных действий на Дальнем Востоке. По этой причине во время Русско-японской войны все мероприятия Главного интендантского управления находились в тесной зависимости от планов снабжения, составляемых местными органами: полевым интендантством, интендантством тыла Маньчжурских армий и приамурским окружным интендантством. Никто не думал, что к февралю 1904 года на Дальнем Востоке придется сосредоточить свыше 1 000 000 солдат и 400 000 лошадей. Новые войска посылались под давлением неудач, и по окончании одной частной мобилизации никто не знал, потребуется ли новая. Численность войск постоянно изменялась, и, поэтому ни один из расчетов, сделанных на более или менее продолжительный срок, не оправдался на деле. Полевое интендантство неоднократно пыталось регулировать снабжение общим планом, но не всегда успешно. Потребность менялась беспрерывно, и планы сводились в конечном результате к отдельным мероприятиям.

В годы войны Главное интендантское управление сталкивалось с огромными трудностями при получении чрезвычайных кредитов, выделявшихся на войну с Японией. Из-за нехватки денег оно стремилось производить закупки только по «наидешевейшей цене ». Надо сказать, что этот термин на протяжении всей войны неизменно фигурирует в журналах заседаний Военного совета, когда речь идет об интендантских заготовках. Поэтому не только в мирное, но и в военное время приобретение большей части предметов обмундирования, снаряжения проводилось с торгов. Торги часто срывались «из-за неявки желающих торговаться» или «по причине чрезмерности цен» . Такая система закупок отнимала слишком много времени, и была неприемлема в условиях войны. Если сравнивать, то такое же положение складывается и сейчас. Из-за проводимых торгов большая часть современного обмундирования для солдат и поступает низкого качества.

Проблемы возникли при заготовке теплой одежд ы для действующей армии (полушубков, валенок, рукавиц и т.д.). Запрос командования действующей армии поступил в Военное министерство в конце мая 1904 г. Заготовка проводилась с торгов, и первая партия теплой одежды (235 098 полушубков, 18 430 рукавиц и 65 638 пар валенок) отправилась в действующую армию в конце сентября 1904 г.

Учитывая сроки доставки, прибытия ее на место назначения следовало ожидать где-то к Новому году. Партии теплых вещей продолжали высылаться на Дальний Восток вплоть до начала февраля 1905 г., пока главный полевой интендант не уведомил Военное министерство, что «отправлять на театр войны теплых вещей больше не нужно, потому что вследствие медленной и неаккуратной доставки грузов железной дорогой таковые прибудут слишком поздно» . В то же время, если бы интендантство приобрело теплые вещи путем наличной покупки в начале лета 1904 г., когда они были заказаны, то появилась бы возможность доставить их в действующую армию своевременно.

Даже в тех случаях, когда торги проходили удачно и в намеченный срок, заготовка занимала значительный период времени – до двух месяцев. Система приобретения предметов интендантского довольствия с торгов сохранялась в течение всей Русско-японской войны. Только в самом крайнем случае интендантство покупало за наличные.

К объективным причинам, затруднявшим работу Главного интендантского управления, относились слабость железнодорожной сети в Сибири и на Дальнем Востоке и в связи с этим то огромное количество времени, которое требовалось для доставки вещевого имущества в действующую армию. Доставка грузов на Дальний Восток занимала от двух до трех месяцев. В результате многие предметы попали в действующую армию, когда потребность в них уже миновала.

Генерал А.Н. Куропаткин в письме Николаю II от 30 октября 1904 г. писал: «Наши запасы, двинутые из Европейской России, застряли с весны на Сибирской железной дороге. Непромокаемые накидки, высланные для лета, будут получаться теперь, когда нужны полушубки. Боюсь, что полушубки на всю армию мы получим, когда потребуются непромокаемые накидки».

Большие трудности для управления создавали многочисленные забастовки рабочих на заводах и в мастерских, изготовлявших предметы обмундирования и обуви.

Во время войны Главному интендантскому управлению, чтобы хоть как-то удовлетворить потребности действующей армии, пришлось снизить запасы западных военных округов, заготовленные на случай мобилизации и большой европейской войны. Что касается запасов обмундирования и снаряжения, то их почти не было. Данное обстоятельство привело в период Русско-японской войны к самым серьезным последствиям. Неожиданно выяснилось, что интендантство просто не в состоянии одеть войска все увеличивающейся действующей армии в должный срок.

Пришлось принимать экстренные меры. Положением Военного совета от 10 июня 1904 г. было разрешено обеспечить Маньчжурскую армию за счет вещей и материалов, поставляемых для войск Европейской России по сроку 1905 г., т.е. позаимствовать определенную их часть и отдалить до некоторой степени сроки обеспечения вещевым довольствием войск Европейской России. Из-за значительного увеличения численности действующей армии уже к началу ноября 1904 г. все вещи и материалы, заготовленные для войск Европейской России, были изъяты.

На заседании Военного совета 11 ноября 1904 г. доложил, что в связи с этим срочное довольствие войск Европейской России может быть обеспечено не раньше второй половины 1905 г. Он предложил выдать им вещевое довольствие деньгами , по ценам частных мастерских, изготавливающих обмундирование. Однако на такую меру Военное министерство не пошло.

В дальнейшем проблема заготовки обмундирования еще более обострилась. В конце 1904 - начале 1905 года для снабжения запасников и новобранцев, отправляемых на Дальний Восток, у ряда воинских частей Европейской России было изъято обмундирование второго срока носки с выплатой денежной компенсации. Для того, чтобы одеть действующую армию, пришлось частично раздеть войска, не участвующие в войне.

Состояние запасов вещевого и обозно-хозяйственного имущества а к концу войны представляло собой печальную картину, и, чтобы восстановить их, потребовалось немало времени. К началу 1906 г. в неприкосновенных запасах военных округов не хватало 350 тысяч комплектов обмундирования, столько же комплектов снаряжения, 350 тысяч пар сапог. Если взять в процентах, то, например, в Варшавском военном округе к началу 1906 г. в неприкосновенных запасах полевых войск остались лишь 24% положенного количества мундиров, 13% шинелей, 17% шаровар, 17% фуражек, 1% хозяйственных двуколок. Госпитальных вещей, а также большей части обозного имущества не осталось вообще. Похожая ситуация имела место и в других военных округах.

Не следует думать, что все недостатки в сфере интендантского снабжения армий объяснялись только объективными причинами, за которые не несло ответственности само интендантское управление. Это далеко не так. Взаимоотношения командования действующей армии с Главным интендантским управлением в период Русско-японской войны были сложными. На запрос командования войск Маньчжурской армии о высылке 30 тыс. пар сапог Главный интендант запрашивал командование о необходимости их требования.

Наиболее яркий пример волокиты и бюрократизма – история поставки в армию непромокаемых накидок. В июне в Маньчжурии начинается период дождей. До начала войны с Японией солдаты в это время отсиживались в казармах и фанзах, что, естественно, невозможно в условиях военного времени. Наиболее дальновидные из военных прекрасно понимали это. 11 марта 1904 г. Военный совет министерства рассматривал представление Киевского военно-окружного совета о снабжении войск, отправляемых на Дальний Восток, некоторыми видами добавочного вещевого довольствия, в том числе и непромокаемыми накидками. Военный совет отказал на том основании, что «ходатайства начальника Дальнего Востока в деле не имеется». Длительная переписка между Главным интендантским управлением и командованием действующей армии длилась более трех месяцев. Только вмешательство Великого князя Сергея Александровича сдвинуло дело с мертвой точки. 9 мая 1904 г. поспешно сообщил, что «распоряжение по приобретению накидок делается». Другой телеграммой от того же числа главный интендант запрашивал: «какого цвета требуются непромокаемые накидки? В продаже имеются серые и черные». Однако с учетом времени, необходимого на приобретение и доставку, накидки прибыли в действующую армию слишком поздно.

К чему привел бюрократизм Главного интендантского управления, красноречиво свидетельствовал французский военный корреспондент Людовик Нодо: «Сколько раз охватывало меня глубокое чувство жалости, когда я видел, с каким терпением несчастные русские солдаты в период летних дождей мокли под ливнями, которые сразу пробивали их бедные отрепья. Да, разумеется, в России знали, что в Маньчжурии бывает период дождей, и принимали против этого меры. В армию были направлены непромокаемые одежды, но, к несчастью, слишком поздно и в слишком незначительном количестве. В результате большая часть солдат была вымыта и перемыта всеми летними и осенними дождями».

С течением времени, когда стало ясно, что военные действия принимают широкие масштабы и затяжной характер, бюрократическая волокита значительно уменьшилась. Главный интендант уже не запрашивал командование, «для какой надобности требуются означенные сапоги». Однако главные проблемы остались: неудобный и неприспособленный к условиям военного времени механизм заготовок, финансовые затруднения, отсутствие на складах необходимых запасов и т.д.

Вначале 1905 года командование действующей армии вновь потребовало непромокаемые накидки для летней кампании (на сей раз имелись в виду накидки нового образца, поскольку те, что были высланы в 1904 г., оказались малопригодны). Всего просили 1 млн. 100 тыс. штук. Накидки должны были заготовляться в том же количестве, что и летняя одежда, на значительно возросшую по сравнению с началом войны действующую армию. В целях экономии Военный совет разрешил закупку 800 тыс. накидок по «наидешевейшей цене ». Однако, по этой цене удалось заказать только 528 тыс. штук.

Из-за ценовой политики качестве продукции, которую интендантство поставляло в действующую армию оставалось низким. При виде сапог, разваливающихся при первом соприкосновении с водой и грязью, облезлых полушубков со следами язв и струпьев, и т.д., солдаты дружно проклинали воров-интендантов, искренне веря, что низкое качество вещей – прямое следствие воровства и взяточничества. Того же мнения придерживалось большинство публицистов. Коррупция действительно имела место. «Наидешевейшая цена», хоть и основная, но не единственная причина. Вполне возможно, что при заключении контрактов интенданты за взятку иногда приобретали продукцию хуже, чем могли бы, однако только этим нельзя все объяснить.

«Наидешевейшая цена» отразилась и на зимней одежде . Приведем выдержку из санитарно-статистического очерка, выпущенного Главным военно-санитарным управлением в 1914 г.: «Изготовленные из плохого материала, плохо скроенные и плохо пригнанные полушубки настолько недостаточно защищали от холода, что нижние чины предпочитали им китайские ватные куртки». Низкого качества оказались сапоги для солдат. Сделанные из непрочного материала, они легко пропускали воду и быстро разваливались. В результате даже в конце войны из-за недостатка пригодных к использованию сапог солдатам выдавали китайские улы и т.д.

Некоторые из проблем, связанных с обмундированием и снаряжением, объяснялись халатностью Главного интендантского управления, которое не позаботилось своевременно о выработке легких и удобных образцов на случай войны в условиях Дальнего Востока. Вес солдатского снаряжения был слишком велик и достигал в летнее время двух, а в зимнее – двух с половиной пудов . К началу 1904 года летняя форма продолжала оставаться белого цвета, в результате чего солдат представлял собой великолепную мишень для стрелков противника. В начале войны на страницах газеты «Русский инвалид» велись оживленные дискуссии по данному поводу.

Перекраска обмундирования в защитный цвет проводилась уже во время войны в полевых условиях. Солдатская шинель, изготовленная из толстого, грубого сукна, была удобна по форме, однако тяжела и мало защищала от холода, а намокнув от дождя, значительно прибавляла в весе и нескоро просыхала. На летнюю кампанию 1904 г. войскам Маньчжурской армии были выданы суконные фуражки с чехлами. В телеграмме А. Н. Куропаткина в Военный совет они охарактеризованы следующим образом: «Опыт показал, что … суконные фуражки мало предохраняют от солнечных ударов и оказались настолько не соответствующим для лета головным убором, что люди при первой возможности заменяли их коническими соломенными шляпами местного изготовления, и я вынужден был терпеть это».

Папахи с длинной шерстью были малопригодны, как с гигиенической, так и с военной точки зрения. Длинная шерсть легко загрязнялась и нависала на глаза, во избежание чего солдаты подстригали свои папахи спереди. По словам графа А.А. Игнатьева, «даже в отношении такой элементарной вещи, как обмундирование, русская армия оказалась столь плачевно подготовленной, что через шесть месяцев войны солдаты обратились в толпу оборванцев».

В тяжелом финансовом положении оказалось Главное интендантское управление. Ему всегда выделялось меньше ассигнований, чем требовалось. Поэтому интендантство было гораздо хуже подготовлено к войне, чем, скажем, артиллерийский и инженерный главки. Во время войны финансовое положение интендантства не во многом изменилось к лучшему, в результате чего основная часть предметов снабжения приобреталась с торгов по «наидешевейшей цене», что пагубно отражалось и на сроках выполнения заказов командования, и на качестве закупаемой продукции. В 1904-1905 гг. интендантству пришлось изъять большую часть неприкосновенных запасов и даже забрать часть обмундирования у войск Европейской России.

Немалый вред снабжению армии наносил бюрократизм чинов Главного интендантского управления, который, впрочем, значительно уменьшился по мере развития военных действий. По-прежнему имела место коррупция, но не она, а закупки по «наидешевейшей цене» оказались главной причиной низкого качества интендантского довольствия.

Полковник запаса, подполковник. Специально для сайт

Литература :
1. Военный энциклопедический словарь
2. Керсновский А.А. История русской армии
3. Деникин А.И. Путь русского офицера
4. Шапошников Б.М. Воспоминания
5. Тиванов В.В. Денежные капиталы в Русской армии
6. Лилье М.И. Дневник осады Порт-Артура
7. Деревянко И.В. Военный аппарат России в период войны с Японией (1904 – 1905 гг.)
8. Аранович А.В. Интендантство русской армии во второй половине XIX - начале ХХ века (Военно-исторический журнал, 2006, №10)
9. Краснов В., Дайнес В. Русский военно-исторический словарь
10. Википедия . Открытая энциклопедия

Или как официальная японская пропаганда представляла события войны с Россией своему населению.

Образцы формы одежды вооруженных сил двух столкнувшихся в жестоком противоборсте империй - Двуглавого орла и Восходящего солнца:

Нужно признать, что японский рисовальщик имел представление об униформе Российской императорской армии и флота, однако примерно такое, как впоследствии костюмеры наиболее удачных голливудских фильмах о форме одежды Вооруженных сил СССР;) Получилось легко опознаваемo, кое-что даже совпадает, но косяков множество, особенно в пропорциях.
Почти одинаковые бравые усатые физиономии российских воинов еще раз доказывают, что все-таки мы, "красноволосые круглоглазые гайдзины", для сынов Ямато всегда будем на одно лицо!

Интересна традиционная для кодекса Бусидо дань уважения противнику, т.е. русским:
- Достаточно неожиданное изображение Главнокомандующего всеми сухопутными и морскими силами Российской империи, действовавшими против Японии, генерала от инфантерии А.Н.Куропаткина:


Принимая во внимание оценки этого военного деятеля российскими современниками, сложно представить его вот таким - галопирующим с саблей наголо во главе своей кавалерии. Однако для менталитета населения Страны восходящего солнца подобный образ "уважаемого врага" - самое оно : тем больше славы доблестным войскам Ямато, победившим такого храбреца!

- Гибель командующего Тихоокеанской эскадрой вице-адмирала С.О.Макарова с броненосцем "Петропавловск", подорвавшемся на минах 31 марта 1904 г.:


Обратите внимание на надпись на английском языке, рассказывающую как броненосец "был взорван торпедой", что не соответствовало действительности, и это было хорошо известно всему миру, но с торпедой героичнее! Дорисовали на горизонте и вымышленный японский миноносец.
Однако исполненная достоинства фигура адмирала, которого уже захлестывают волны, и русские моряки на заднем плане, не оставляющие своего орудия, свидетельствуют о подлинном уважении, которое испытывало японское общество к этим людям, до конца исполнившим свой долг.

Друзья и недруги, отбросьте прочь мечи,
Не наносите яростных ударов,
Замрите со склоненной головой
При звуках имени его: Макаров.
Его я славлю в час вражды слепой
Сквозь грозный рев потопа и пожаров.
В морской пучине, там где вал кипит,
Защитник Порт-Артура ныне спит...
Враг доблестный! Ты встретил свой конец,
Бесстрашно на посту командном стоя.
С Макаровым сравнив, почтят героя
Спустя века. Бессмертен твой венец!
(Исикава Такубоку, японский поэт)

Но оставим Бусидо самураям. На полях Мань чжурии армии двух империи схлестнулись линиями позиций и стрелами маневров, словно два гигантских борющихся змея...
Фанатичную самоотверженность и превосходные боевые качества японских войск в 1904-05 гг. отрицать бессмысленно, однако в художественной интерпретации для общественности Страны восходящего солнца они приобрели совершенно эпические размеры.
Японская художественная пропаганда смакует первые боевые успехи: храбрые японские пехотинцы всегда устремлены вперед, российские - соответственно устремлены в бегство...



Форму и снаряжение своих солдат японские художники традиционно прорисовывают до мелочей, до пуговиц на гетрах. Достоверным изображением врага они заморачиваются не всегда: чего стоят эти великолепные фрики в сапогах на высоком каблуке и железнодорожных фуражках на нижней картинке!

"Когда ротный флажок падает из ослабевшей руки раненого, белый веер с красным кругом приобретает особое значение!"


Похоже, ярый самурай на картинке зарубил российских улан (которых на ТВД не было ни единого эскадрона), спешенных и вооруженных пехотными винтовками со штыком, но почему-то при шпорах (!!!).

А это вообще - песня! Победоносные войска божественного Микадо бьют и гонят... черногорцев!!!


Судя по характерным круглым шапочкам поверженных врагов - больше некому быть! Княжество Черногория действительно из солидарности с Россией в 1904 г. объявило войну Японии, и несколько черногорских добровольцев даже приняли участие в боевых действиях... Только вот сражались они в разных российских частях, а не кучей, и таких щегольских красных мундиров в армии этого маленького балканского государства никогда не было.

Кстати, на большинстве японских иллюстраций сухопутные войска Российской имп. армии почему-то гордо выступают под андреевским флагом (ИМХО, его было проще рисовать, чем сложные полковые знамена):

А вот изображение жаркого встречного боя:


Униформа российской пехоты выглыдит вполне правдоподобно, правда в сочетании с какими-то фантастическими персонажами то ли в киверах, то ли в папахах и при газырях на мундирах (спешенных казачков, что-ли, художник имел в виду?); а единственный российский кавалерист вообще больше всего похож на конногренадера Лейб-гвардии (во время войны оставались в месте постоянной дислокации).

Вероятно, на нижеследующей картинке запечатлен какой-то конкретный эпизод, в котором отличился храбрый японский солдат, переплывший речку и атаковавший неприятеля в одних исподних портках:

Еще одна любимая тема самураев кисти, красок и туши - благородство японских войск по отношению к поверженному противнику, даже если он - "проклятый длинноносый гайдзин". Полевой госпиталь для русских пленных:


Справедливости ради следует признать, что в ту войну отношение японцев к военнопленным в основном было не просто корректным, а образцовым в сооответствии с недавно принятой Гаагской конвенцией о законах и обычаях войны, а также Женевской конвенцией 1864 г.
В медальоне сверху зачем-то нарисована сцена жестокого обращения российских солдат с местным китайским населением, видимо - для контраста с милосердием рыцарей Бушидо. Кому-кому, а "рыцарям Бушидо" об отношении к китайскому населению уместно было бы скромно помолчать после Японо-китайской войны десятилетней давности...

Впрочем, наряду с красочными агитками, встречаются и правдоподобные изображения ратного труда и лишений японских солдат и офицеров.
Атака в снегу:


Зябнут, бедолаги, в тоненьких мундирчиках... "Смелей, парни, согреемся в рукопашной! А мертвым вообще не холодно..."

"Орудия вперед! Навались, бездельники!!!"

А раненому офицеру на соломе в походной палатке грезится о мире, о семье, о возвращении домой...

Неизменное и неизбежное во все времена, у всех народов, на любой войне: Он пал на поле чести, и Ей осталось только оплакивать его...

"Лев зимой". Главнокомандующий японскими войсками в Маньчжурии маршал Ояма Ивао:

На примере ординарца, принесшего Ояме скромный обед, видно, как страдавшие в зимнюю кампанию 1904/05 гг. от холода японские войска натягивали на себя все, что только можно.

Отдельного рассмотрения заслуживает очередная любимая художественная сказка для японской публики - "лихое кавалерийское дельце".
Японская кавалерия против русских казачков, красные кафтаны которых наводят на мысль, что в распоряжении рисовальщика было изображение чинов Лейб-гвардии Казачьего полка (остававшегося в Санкт-Петербурге):


Надо признать, что кавалерия обеих сторон в войне 1904-05 гг. явно не блистала.
"(Российская) конница действовала в общем очень слабо. Она была многочисленна, но невысокого качества. Полноценными можно считать лишь три драгунских полка. Главную массу составляли казачьи полки 2-й и 3-й очереди. В зауральских казачьих войсках даже и первоочередные полки были плохо подготовлены и могли считаться, самое большее, отлично ездящей пехотой. Их офицерский состав был плох, за исключением прикомандированных из регулярной кавалерии, на которых и лежала вся работа. Стратегической разведки не производилось всю войну. Иррегулярной коннице и ее начальникам не хватало порыва и готовности пожертвовать собой. При столкновении с неприятелем казаки зауральских войск всегда хватались не за шашку, а за винтовку (сказывались охотничьи инстинкты), и в результате — полное отсутствие конных дел. На это жаловался и Куропаткин: «Хотя наши разведывательные отряды достигают силы в одну или несколько сотен, их зачастую останавливает десяток японских пехотинцев. Будь у казаков более воинственный дух, они атаковали бы противника в шашки». Со всем этим дух этих людей был неплох — им не хватало лишь надлежащего воспитания и хороших начальников. (...)
Японская конница была слаба количеством и качеством, но этим наши кавалерийские начальники совершенно не воспользовались."
(А.А.Керсновский. История Русской армии. Т. 3)
"Интересно, что за все время похода нам ни разу не пришлось столкнуться с японской кавалерией. Этот род оружия был у них плох и избегал столкновения с нами. За всю кампанию отмечены лишь две кавалерийских схватки: у сибирских казаков ген. Самсонова и у нас 1 мая, когда, благодаря песчаной буре, сотня уральцев подъесаула Железнова внезапно наткнулась на два эскадрона японцев, причем в кратком бою один был изрублен, а другой спасся бегством. Понятна поэтому наша радость, когда 16 июня в бою отряда под Ляоянвопой мы увидели, что 23 эскадрона ген. Акиямы двинулись против нас. Ген. Мищенко бросил на них бывшие под рукой 10 сотен Урало-Забайкальской дивизии... Увы, ген. Акияма не принял атаки, повернул и ушел за свою пехоту."
(А.И.Деникин. Путь русского офицера)
Но веселых художников это не смущает, и на полях рисовой бумаги японские кавалеристы продолжают бодро громить и регулярную русскую конницу, и казаков, выглядящих подчас совершенно опереточно...:

...или вполне реалистично, но вооруженных почему-то кортиками или длинными палашами:

Ну и конечно, как же не позлорадствовать, что у противника в тылу попал в катастрофу воинский железнодорожный эшелон!
Вот как это выглядело на деле:
"На 1424-й версте перегона Чебула — Ояш потерпел крушение воинский эшелон N 632 (штаб 87-го пехотного Нейшлотского полка). В железнодорожной катастрофе погибло 10 человек, тяжело ранено 28, легко ранено 50 человек нижних чинов. Первую помощь пострадавшим оказывал военный врач, находившийся в поезде. Сюда же срочно привезли фельдшера из Болотного. Вскоре со станции Обь прибыл вспомогательный поезд, на котором приехал участковый железнодорожный врач И. Абдрин. Раненых тут же отправили в военный лазарет..."
А вот так - с применением "художественного вымысла" по-японски:


Короче, готовьте гробы, гадкие круглоглазые гайдзины, а ведь вы еще до фронта не доехали!

ОСАДА ПОРТ-АРТУРА.
Кстати, отображение этого ключевого для ходя войны сражения в японской художественной пропаганде носит наиболее достоверный характер.
Яростный штурм:


В медальоне справа город-крепость сдает пузатый генерал Стессель, имеющий скорее психологическое, чем портретное сходство.

Масштабная панорама ночного штурма:

Полевой первязочный пункт под Порт-Артуром:


Приносят раненых, и японцев, и русских...

Взятие японскими войсками русского укрепления, вероятно, Курганной батареи или Высокой горы:


Оставшиеся в живых защитники, многие из которых ранены, сдаются в плен, а их командир стоит под знаменем, гордо скрестив руки на груди.
«Борьба за Высокую гору была битвой гигантов; ни одна страна в самую славную эпоху своей истории никогда не выставляла в поле солдат, которые дрались бы с таким упорством, храбростью и презрением к смерти, как русская и японская пехоты в те дни», — писал французский генерал Гранпре.

Военные корреспонденты на позициях японских войск:

Макаров Степан Осипович

Родился в г. Николаеве Херсонской губернии в семье прапорщика арестантской роты. В связи с сокращением после Русско-Крымской войны Черноморского флота отец в начале сентября 1858 г. получил приказ о переводе в столицу новой Приморской области – г. Николаевск (на Амуре). В сентябре 1858 г. С. О. Макаров поступил в Николаевское (на Амуре) морское училище, которое окончил в 1865 г. первым учеником. Командир Сибирской флотилии контр-адмирал П. В. Казакевич, командующий войсками Восточно-Сибирского округа генерал Шелашников, командиры военных кораблей, где он проходил учебную практику, ходатайствовали перед Петербургом «О производстве воспитанника Макарова за его отличное поведение, прилежание и вполне обнаруженные успехи в науках, не в пример прочим, в гардемарины флота». Это звание он получит лишь два года спустя. В шестнадцать лет он начал службу на кораблях Сибирской флотилии и

Тихоокеанской эскадры. Как полноценный член экипажа плавал на пароходе-корвете «Америка», корветах «Варяг» и «Аскольд». Совершил два учебных плавания по Атлантическому океану. В 1869 г. получил чин мичмана. Служил поочередно на Балтийском и Черноморском флотах. В 1876–1878 гг., командуя пароходом «Великий князь Константин» на Черном море, впервые в истории русского флота применил доставку к месту боя минных катеров, с успехом атаковавших турецкие корабли. В 1881 г., командуя пароходом «Тамань», находившимся в распоряжении русского посла в Константинополе, занимался исследованием течений в Босфорском проливе.

Результатом явилась его работа «Об обмене вод Черного и Средиземного морей», удостоенная премии Российской академии наук (1887). В 1886–1889 гг., командуя корветом «Витязь», совершил кругосветное плавание, вошедшее в историю мировой океанографической науки. Проводимые им океанографические работы, в основном, в северной части Тихого океана: Японском, Охотском и Беринговом морях, нашли отражение в его двухтомном труде «Витязь» и Тихий океан: гидрологические наблюдения. 1886–1889 гг.», содержащем разносторонние данные о течениях, солёности, термике, климате Тихого океана. Книга была удостоена премии Академии наук и золотой медали Русского географического общества. Во время пребывания во Владивостоке (1895–1896) произвёл первый морской промер части залива Петра Великого и картографирование бухт Витязь и Троицы. Руководил постройкой первого в мире ледокола «Ермак», на котором в 1899–1901 гг. совершил походы в Арктику. Во время

Русско-японской войны в феврале 1904 г. С. О. Макаров был назначен командующим флотом на Тихом океане. С его появлением связывались большие надежды на победу. За тот недолгий период, что он командовал эскадрой, было сделано немало: налажен ремонт поврежденных кораблей, усилена береговая оборона, поставлены минные заграждения на подходах к порту, установлено постоянное дежурство крейсеров на внешнем рейде, проводились ежедневные морские учения. 13 апреля (31 марта) 1904 г. С. О. Макаров погиб на борту броненосца «Петропавловск», подорвавшегося на мине. Именем С. О. Макарова названы 17 географических объектов на Тихом океане, в Арктике и Антарктиде, корабли и суда, Военно-морской институт во Владивостоке, Морская академия в Санкт-Петербурге, Кораблестроительный институт в г. Николаеве. В Кронштадте, Николаеве и во Владивостоке ему установлены памятники.

Евгений Иванович Алексеев

Адмирал, главнокомандующий русской армией на Дальнем Востоке во время Русско-японской войны. Родился в Петербурге 23 мая 1843 года. Он был внебрачным сыном Александра II и с 13 лет воспитывался в Морском кадетском корпусе. До начала 1890-х годов карьера Алексеева была вполне обычной: он командовал крейсерами «Африка» и «Адмирал Корнилов», а в середине 1880-х был агентом Морского министерства во Франции. Первый адмиральский чин Алексеев получил в 49 лет – после успешного путешествия по Востоку с наследником престола Николаем Александровичем, Вступив на престол, Николай II стал активно продвигать своего дядю: в 1895 году сделал его командующим Тихоокеанской эскадрой, в 1899-м – главным начальником Квантунской области и главнокомандующим морскими силами Тихого океана, а в 1903-м – императорским наместником на Дальнем Востоке. Адмирал стал одним из главных сторонников «маленькой победоносной войны» с Японией и активной русской экспансии в Дальневосточном регионе. Но начало военных действий в 1904 году обернулось для адмирала чередой неудач, и уже в октябре его сменил на посту главнокомандующего генерал Куропаткин. В июне 1905-го было формально упразднено и дальневосточное наместничество, после чего Алексеев стал членом Государственного совета.

Куропаткин Алексей Николаевич

(1848, с. Шешурино Псковской губ. – 1925, там же) – военный деятель. Дворянин, сын отставного капитана. После окончания кадетского корпуса Куропаткин учился в Павловском военном училище, откуда был выпущен в 1866 подпоручиком и направлен в Туркестан, где в 1866–1871 участвовал в завоевании Средней Азии. В 1871–1874 продолжил образование в Академии Генштаба, которую окончил первым по списку, получив научную командировку в Германию, Францию и Алжир. Куропаткин принял участие в экспедиции французских войск в Большую Сахару и за отличие был награжден орденом Почетного легиона. В 1875 Куропаткин вернулся в Россию и был назначен в Генштаб, но по собственной просьбе отправлен в Туркестан, участвовал в завоевании Кокандского ханства. Во время русско-турецкой войны 1877–1878 был ближайшим боевым сотрудником М. Д. Скобелева, который так отозвался о своем подчиненном: «Он очень хороший исполнитель и чрезвычайно храбрый офицер… Он храбр в том смысле, что не боится смерти, но труслив в том смысле, что он никогда не в состоянии будет принять решение и взять на себя ответственность».

В бою под Плевной Куропаткин получил сильную контузию и «уцелел только чудом». В 1883–1890 он служил в Главном штабе. В 1890 Куропаткин произвели в генерал-лейтенанты и назначили начальником Закаспийской области, где он проводил политику русификации и проявил себя способным администратором. В 1898–1904 Куропаткин занимал пост военного министра. С октября 1904 по март 1905 Куропаткин являлся главнокомандующим вооруженными силами на Дальнем Востоке. Нерешительность, невнимание к моральному состоянию войск, стремление выполнять указания из Петербурга – все это породило негодную стратегию Куропаткина и стало одной из причин проигранной русско-японской войны 1904–1905. После ухода в отставку весной 1905 находился не удел до первой мировой войны. С 1915 Куропаткин был назначен командующим Гренадерским корпусом, потом 5-й армией, а в 1916 недолго командовал войсками Северного фронта. С июля 1916 по март 1917 Куропаткин был генерал-губернатором Туркестана и руководил подавлением Среднеазиатского восстания в 1916.

После Февральской революции 1917 генерал от инфантерии Куропаткин был отстранен от должности и уволен со службы. Последние годы жизни провел в родовом имении, учительствуя в местной школе, построенной когда-то на его деньги. В 1918–1919 отказался как от участия в гражданской войне, так и от эмиграции во Францию. Занимался приведением в порядок своих многочисленных записей, дневников. Перу Куропаткина принадлежат книги и брошюры по военно-стратегическим вопросам, военно-географические труды.

Стессель Анатолий Михайлович

Русский генерал. Родился в 1848 г.; образование получил в Павловском военном училище. Во время усмирения боксерского движения в Китае участвовал в походе международного отряда на Пекин. В начале русско-японской войны назначен комендантом крепости Порт-Артура; 2 февраля 1904 г., т.е. через несколько дней после открытия военных действий, на эту должность назначен генерал Смирнов, а на С. « «временно»» возложена должность начальника Артур-Цзиньчжоуского района, с подчинением ему коменданта крепости. В первых своих приказах он признавал серьезность положения, выражал уверенность, что японцы сделают попытку отрезать Порт-Артур, и утверждал, что на сдачу крепости никогда и ни при каких условиях согласия не даст. Консервативная печать в России, особенно « «Новое Время»», сразу провозгласила С. героем. В самом Порт-Артуре относились к нему иначе. То немногое, что было сделано для обороны Порт-Артура и для снабжения его всем необходимым, приписывалось энергии Смирнова, Кондратенко и немногих других подчиненных С. генералов, а самого С. считали человеком мало способным и занимающим ответственный пост лишь благодаря покровительству Куропаткина. Многочисленные распоряжения С., в настоящее время опубликованные, свидетельствуют о крайне скудном общем его образовании и отличаются бестолковостью.

Когда в конце апреля 1904 г. Порт-Артур был отрезан от русской армии, С. фактически уступил власть Смирнову, но в своих донесениях умел представить дело так, что вся честь доставалась ему. Чтобы помешать распространению сведений о действительном положении вещей, он в августе закрыл (подцензурную) газету « «Новый Край»» и сперва запретил корреспонденту Ножину посещение батарей, фортов и позиций, а потом, после попытки Ножина уехать на джонке в Чифу, конфисковал все его бумаги и приказал арестовать его. Ножин, однако, успел уехать, и гнев С. обрушился на лиц, содействовавших его отъезду. С ноября месяца С. стал подготавливать общественное мнение Порт-Артура к идее сдачи; для этого он оглашал документы, свидетельствовавшие об опасности положения; в декабре приказал без особенной нужды сдать форт №II, потом форт №III-й.

7 декабря генерал Смирнов отправил главнокомандующему донесение, являющееся обвинительным актом против С. 16 декабря на военном совете С. выразил готовность сдать крепость, но встретил противодействие со стороны Смирнова и других; сдача большинством голосов была отвергнута. Тем не менее 19 декабря С. вступил в переговоры с командиром японской армии, осаждавшей крепость, и подписал капитуляцию. Войска сданы в плен, оружие и припасы также отданы, имущество порт-артурцев брошено на произвол судьбы, и только сделана оговорка о личном имуществе Стесселя, которое японцы позволили вывести. Сначала в России и в Европе популярность С. еще держалась; во Франции собирались пожертвования на поднесение С. почетной шпаги. Но очень скоро обнаружилось, что военные и съестные припасы не были израсходованы, и крепость могла еще сопротивляться. С. предан военному суду, который должен состояться весной 1907 г. До суда он уволен в отставку сперва без пенсии, которая потом, по его просьбе, была ему назначена. Корреспондент « «Нового Края»» Ножин подал в 1905 г. военному министру просьбу о разрешении привлечь С. к суду за клевету, выразившуюся в наименовании Ножина в официальному бумаге японским шпионом. Через полтора года, в январе 1907 г., Ножин получил ответ, что С. на военной службе более не состоит и, следовательно, жалоба должна идти в обычном судебном порядке; между тем прошла уже давность для возбуждения дела. См. Сапер « «Генерал Стессель в Порт-Артуре»»

Кондратенко Роман Исидорович

Знаменитый защитник Порт-Артура (1857–1904). Высшее образование получил в академиях инженерной и генерального штаба. Прослужив некоторое время по инженерному ведомству, в 1895 году получил полк, а перед войной – 7-ю Восточно-Сибирскую стрелковую бригаду в Порт-Артуре. Состоя начальником обороны всего сухопутного фронта крепости, он закончил многие ее сооружения. 17 июля началась осада крепости. Кондратенко проводил целые дни на угрожаемых пунктах, руководя обороной, поднимая дух гарнизона, вселяя в него уверенность в успехе обороны. По мысли Кондратенко, к отражению штурмов были применены ручные гранаты, а особая комиссия изготовляла противоштурмовые средства. 2 декабря 1904 года разорвавшимся в каземате снарядом Кондратенко был убит. Отличительным свойством Кондратенко было умение воздействовать на дух войск, что рельефно сказалось при отражении нескольких штурмов, когда никто не надеялся уже на успех; он связал сухопутные и морские войска в одно целое, умело направляя их к дружной, совместной работе. Память Кондратенко увековечена присвоением его имени 25-му Восточно-Сибирскому стрелковому полку и минному крейсеру, а равно учреждением премий и стипендий. Петербургская городская дума наименовала одно из городских начальных училищ «в память Романа Исидоровича Кондратенко» – См. Овчинников « «Народный герой Роман Исидорович Кондратенко»; Миткевич и Дубенский «Роман Исидорович Кондратенко»

Рожественский Зиновий Петрович

Русский моряк, вице-адмирал. Родился в 1848 году. Участвовал в турецкой войне 1877 – 78 годов. В 1903 – 04 годах исполнял должность начальника главного морского штаба. В 1904 году назначен командующим 2-й эскадрой Тихоокеанского флота, отправлявшейся на Дальний Восток. 2 октября Р. вышел с эскадрой из Либавы. Близ Гулля, на Доггерской мели, 8 октября 1904 года он встретил флотилию английских рыбачьих пароходиков и подверг ее обстрелу (см. Гулльский инцидент, Доп. I, 640). О дальнейшем следовании эскадры см. Японско-Русская война. 14 мая 1905 года в 1 1/2 часа дня начался бой близ острова Цусимы между эскадрой адмирала Р. и эскадрой адмирала Того. Несмотря на некоторый формальный перевес в тоннах, который, впрочем, с избытком перевешивался быстротой хода японских судов и превосходством их артиллерии, русская эскадра в несколько часов была разбита наголову. Броненосец « «Князь Суворов»», на котором находился Р., через 4 часа после начала боя был потоплен; тяжело раненный в голову и в обе ноги Р. перенесен на миноносец « «Буйный»», откуда было дано знать, что командование передается контр-адмиралу Небогатову. Миноносец « «Буйный»» был сильно поврежден в последующем бою; тогда, утром 15 мая, Р. пожелал перейти на миноносец « «Бедовый»», что и было исполнено.

Идя на север к Владивостоку вместе с миноносцем « «Грозным»», « «Бедовый»» был настигнут двумя японскими миноносцами и сдался японцам без боя, между тем как « «Грозный»» вступил в бой и потопил один из японских миноносцев. Вопрос о том, в какой степени виновен Р. в поражении при Цусиме, не может считаться безусловно разрешенным. Служивший под его командой капитан Вл. Семенов (сдавшийся вместе с ним) доказывает, что русская эскадра никуда не годилась; артиллерия на ней была ниже всякой критики, команда, спешно подобранная, не могла сравниться с командой японской; присоединение отряда Небогатова, с еще худшими судами, только ослабило эскадру. Напротив, контр-адмирал Небогатов (см. II Доп., 255) в газетной статье обвиняет Р. в нераспорядительности и в отсутствии плана. В стратегических ошибках обвиняет Р. и капитан Кладо, тоже служивший на его эскадре. В ответном письме («Новое Время», 21 декабря 1905 года) Р. говорит, между прочим, что о дислокации японских сил в Корейском проливе «не знал даже адмирал союзного японцам английского флота, сосредоточивший свои силы у Вей-Хай-Вея в ожидании приказа истребить русский флот, если бы эта конечная цель Англии оказалась не под силу японцам».

Эти слова вызвали в Англии взрыв негодования против Р. В русской печати появилось, в 1906 году, несколько статей, выставляющих образ действий Р. в крайне неблагоприятном свете. По возвращении из японского плена, когда зашел вопрос о предании суду виновников поражений, Р. вышел в отставку и сам потребовал суда. 21 – 26 июня 1906 года происходил процесс адмирала Р. и нескольких находившихся под его командой офицеров в кронштадтском военно-морском суде; но они обвинялись не в каких-либо действиях, вызвавших поражение, а только в сдаче миноносца «Бедового». Сам Р. настаивал на том, что хотя он был тяжело ранен и не мог говорить, но находился в полном сознании, когда к нему обратились с вопросом, сдаваться или не сдаваться, и кивком головы вполне сознательно приказал сдаться; за это он признавал себя подлежащим смертной казни. Приговором суда Р. был оправдан.

В. Ф. Руднев

Родился в городе-крепости Динамюнде (ныне микрорайон Риги Даугавгрива). Отец Руднева-капитан 2-го ранга Федор Николаевич Руднев был командиром Рижской брандвахты.

После смерти отца семья вместе с матерью, Александрой Петровной, переехала в город Любань Петербургской губернии. В Любани Всеволод Руднев закончил гимназию. 15 сентября 1872 года Всеволод Руднев поступил Морское училище в Петербурге (в то время в Российской империи было только одно учебное заведение по подготовке офицеров ВМФ – Морское училище, бывший Морской кадетский корпус). В училище он содержался и обучался за счёт государства, в память боевых заслуг его отца (на что было указание управляющего Морским министерством). На действительную службу Руднев поступил 1 мая 1873 года, во время учёбы в училище. В 1873–1875 годы был в учебных плаваниях по Балтийскому морю (в летнее время). 16 октября1875 года получил звание старшего унтер-офицера. Руднев был назначен на учебный фрегат «Петропавловск» матросом. С 18 мая 1876 года по 25 августа 1877 года – в заграничном учебном плавании. Это был первый дальний поход Всеволода Руднева. Кроме обязанностей матроса, он нёс офицерскую вахту, на практике обучаясь ремеслу моряка.

Руднев был хорошо аттестован командиром учебного фрегата и 30 августа 1877 года получил чин мичмана. С сентября 1877 года Руднев находился на годичных курсах во флотской стрелковой роте (туда отправляли наиболее перспективных молодых офицеров).

16 апреля 1880 года мичман Руднев служил на крейсере «Африка» (туда он был назначен приказом главного командира Кронштадтского порта).

Командиром крейсера был капитан 1-го ранга Е. И. Алексеев. Крейсер прибыл на Дальний Восток, а затем совершил кругосветное путешествие. 6 октября 1880 года Руднев стал командиром 7-й роты на крейсере. 1 января 1882 года ему присвоили звание лейтенанта. Впоследствии Руднев написал об этом непростом походе книгу – «Кругосветное плавание крейсера «Африка» в 1880–1883 годах».

После возвращения из кругосветного путешествия Руднев продолжал плавать по Балтийскому морю (1884–1887), а в 1886 году участвовал в заграничном плавании. В 1888 году Российский флот получил первый паровой военный транспорт «Пётр Великий». Привести его из Франции, где он был построен для России, в Кронштадт было поручено Рудневу.

В 1888 году Всеволод Фёдорович женился на Марии Николаевне Шван. Отец Марии, капитан 1-го ранга Н. К. Шван был героем обороны Севастополя в Крымской войне. C 1 августа 1889 года В. Ф. Руднев находился в заграничном плавании на крейсере «Адмирал Корнилов», снова под командованием капитана 1-го ранга Е. И. Алексеева. На «Адмирале Корнилове» Руднев участвовал в манёврах Тихоокеанского флота, стал старшим офицером корабля. 4 декабря 1890 года Руднев вернулся в Кронштадт. В 1891 году он последовательно был командиром миноносца «Котлин», портового парохода «Работник», старшим офицером броненосца «Гангут».

В 1893 году Руднев получил чин капитана 2-го ранга и стал старшим офицером эскадренного броненосца «Император Николай I». Броненосец отправился в Грецию, чтобы присоединиться к группе русских кораблей. Командующий Средиземноморской эскадрой контр-адмирал С. О. Макаров держал на «Императоре Николае I» свой флаг. Около года броненосец провёл в территориальных водах Греции. С 1 января по 9 декабря 1895 года «Император Николай I» находился в кругосветном плавании. Вернувшись в Кронштадт, Руднев стал командиром броненосца береговой обороны «Адмирал Грейг», а затем был назначен командиром миноносца «Выборг». В декабре 1897 года Руднев стал командиром канонерской лодки «Гремящий», на которой он совершил своё первое самостоятельное кругосветное плавание. «Гремящий» отправился в плавание 1 марта 1898 года и благополучно возвратился в Россию 15 мая 1899 года. Следует отметить, что канонерская лодка – сравнительно небольшой корабль, кругосветное одиночное плавание на котором представляет определённую трудность. 31 августа 1899 года Руднев был назначен командиром броненосца береговой обороны «Чародейка». В начале июня 1900 года Российский флот получил эскадренный миноносец «Скат», построенный для России. Руднев привёл его из порта города Эльбинга в Германии в Кронштадт. Поход оказался нелёгким – их преследовала плохая погода, к тому же был неисправен компас. Тем не менее, миноносец под командованием Руднева благополучно достиг берегов родины.

Служба на Дальнем Востоке в 1900 году в Порт-Артуре проводились обширные работы по его модернизации: были проведены дноуглубительные работы на внутреннем рейде, перестроен и расширен сухой док, порт был электрифицирован, была укреплена береговая оборона. В том же 1900-м Руднев становится старшим помощником командира порта в Порт-Артуре. В то время Порт-Артур был базой 1-й Тихоокеанской эскадры, основы силы Русского флота на Дальнем Востоке. Руднев не был рад своему назначению, но, тем не менее, он взялся за работу с энтузиазмом. В декабре 1901 года Руднев получил звание капитана 1-го ранга.

В декабре 1902 года вышел приказ по Морскому министерству, которым Всеволод Фёдорович Руднев был назначен командиром крейсера «Варяг». На «Варяг» Руднев пришёл уже опытным морским офицером, прошедшим службу на семнадцати кораблях и командовавший девятью, будучи участником трёх кругосветных путешествий, одно из которых он проделал в качестве командира судна. Обстановка на Дальнем Востоке России ухудшалась. Япония форсировала усилия по подготовке к войне. Японцы сумели добиться немалого превосходства в силах над дальневосточной группировкой войск Российской империи. Накануне войны «Варяг» распоряжением царского наместника на Дальнем Востоке генерал-адъютанта адмирала Е. И. Алексеева был направлен в нейтральный корейский порт Чемульпо (современный Инчхон, рядом с корейской столицей Сеулом), в котором «Варяг» должен был охранять русскую миссию и нести обязанности старшего стационера на рейде. 26 января (7 февраля) 1904 года японская эскадра остановилась на внешнем рейде залива. На внутреннем рейде были русские – крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец», а также иностранные военные корабли.

Утром 27 января (9 февраля) 1904 года Руднев получил ультиматум японского контр-адмирала СотокитиУриу, объявлявший о том, что Япония и Россия находятся в состоянии войны. Японцы требовали от русских покинуть рейд до полудня, угрожая в противном случае открыть по ним огонь. Подобные действия в нейтральном порту явились бы нарушением международного права. В. Ф. Руднев принял решение прорываться из залива. Перед строем офицеров и матросов крейсера он сообщил им об ультиматуме японцев и о своём решении. В частности, он сказал следующее: – Безусловно, мы идем на прорыв и вступим в бой с эскадрой, как бы она сильна ни была. Никаких вопросов о сдаче не может быть – мы не сдадим крейсер и самих себя и будем сражаться до последней возможности и до последней капли крови. Исполняйте каждый свои обязанности точно, спокойно, не торопясь. Особенно комендоры, помня, что каждый выстрел должен нанести вред неприятелю. В случае пожара тушить его без огласки, давая мне знать.

Японская эскадра преградила путь в открытое море. В 11 часов 45 минут с крейсера «Асама», с расстояния 7000 м, раздался первый выстрел из 8-дюймового орудия, а затем вся эскадра противника открыла огонь, в основном по «Варягу». Русские матросы и офицеры вели огонь по врагу, боролись с пробоинами и пожарами под мощным огнём противника. По сообщениям из разных источников, огнём с «Варяга» были повреждены японские крейсеры «Асама», «Чиода», «Такачихо», и потоплен один миноносец. «Варяг» вернулся в порт, имея сильный крен на один борт. Машины вышли из строя, порядка 40% орудий было разбито. Было принято решение: снять команды с кораблей, крейсер затопить, канонерскую лодку взорвать, чтобы они не достались врагу. Решение было незамедлительно исполнено. Раненный в голову и контуженный Руднев последним покинул борт корабля.

Моряки «Варяга» и «Корейца» несколькими эшелонами вернулись на родину через нейтральные порты. Дома им устроили достойную встречу. Офицеры и матросы были награждены Георгиевскими крестами IV степени. Капитан 1-го ранга В. Ф. Руднев был награждён орденом св. Георгия 4-й степени, получил чин флигель-адъютанта и стал командиром эскадренного броненосца «Андрей Первозванный» (ещё только строившегося в Петербурге).

После окончания службы

В ноябре 1905 года Руднев отказался принять дисциплинарные меры против революционно настроенных матросов своего экипажа. Последствием этого было увольнение его в отставку с производством в контр-адмиралы.

В 1907 году японский император Муцухито в знак признания героизма русских моряков направил В. Ф. Рудневу орден Восходящего солнца II степени. Руднев, хотя и принял орден, никогда его не надевал.

Последние годы Всеволод Фёдорович жил в Тульской губернии в своей усадьбе в деревне Мышенки Алексинского уезда (сейчас Заокский район). 7 (20) июля 1913 года В. Ф. Руднев умер (в возрасте 57 лет). Похоронен возле церкви Казанской Богоматери соседнего села Савино Заокского района Тульской области.

Дальнейшая судьба семьи Руднева

Рудневы воспитали троих сыновей – Николая, Георгия и Пантелеймона. В 1916 году Мария Николаевна, вдова Всеволода Фёдоровича, продала имение и переехала в Тулу вместе с двумя младшими детьми. В 1917 году к ним в Тулу приехал жить и старший сын с женой. Позже они переехали к родственникам в Севастополь. Когда гражданская война стала подходить к концу, Мария Николаевна с сыновьями эмигрировала в Югославию. Позже они переехали во Францию.

После окончания Второй мировой войны в 1958 году старший сын Николай Всеволодович вернулся с семьёй на родину, где и прожил до самой смерти в 1963 году. Средний сын Георгий эмигрировал в Венесуэлу. Младший остался жить во Франции.

Николай Всеволодович передал в областной краеведческий музей значительную часть личных вещей своего отца, которые затем были переданы в музей В. Ф. Руднева в селе Савино.

Вооружение сторон перед началом русско-японской войны

Вооруженные силы России

После русско-турецкой войны вооруженные силы России значительно увеличились (на 45% по отношению к 1876 г.). К 1900 году они насчитывали более 1 миллиона человек (1 миллион 80 тысяч, в том числе 60 тысяч казаков). Намного возросло по сравнению с 1877 годом численность подготовленных военнослужащих запаса; она приближалась к 3 миллионам человек.

К началу войны русских войск на Дальнем востоке числилось около 100 тысяч человек, в том числе в регулярных войсках: офицеров-2 тысячи 985 и нижних чинов-89 тысяч 470, в казачьих войсках: офицеров-264 и нижних чинов-5 тысяч 116. Войска Приамурского округа были сведены в 1-й и 2-й Сибирские корпуса.

В русской армии высшим войсковым соединением был корпус, состоявший из 2-3 пехотных и 1 кавалерийской дивизий. Пехотная дивизия составлялась из 2 бригад, по 2 полка в каждой; полки - из 4 батальонов; в дивизии имелась артиллерийская бригада из 6 - 8 батарей (батарея-8 орудий). Организация дальневосточных войск не была однотипной. Полки были двухбатальонного и трехбатальонного состава, батальоны имели по 4 роты. По штату двухбатальонный полк насчитывал 2 тысячи 100 человек, а трехбатальонный-3 тысячи 100 неловок. При 3-й Восточносибирской стрелковой бригаде была создана опытная пулеметная рота, штат ее составляли 5 офицеров, 98 нижних чинов, 37 лошадей: в роте имелось 8 пулеметов, перевозимых лошадьми. Дальневосточные войска были разбросаны, и для сосредоточения их при имевшемся железнодорожном сообщении требовалось немало времени.

На вооружении пехоты и кавалерии находилась магазинная пятизарядная 3-линейная (7,62-мм) винтовка образца 1891 года с прицельной, дальностью 2 тысячи 700 шагов (1920 м). Сибирские казачьи войска имели на вооружении пики. Полевая артиллерия была представлена как новыми скорострельными 3-дюймовъши (76-мм) пушками образца годов (пушка образца 1902 года давала 10 выстрелов в минуту, дальность огня - до 8 км), так и старыми, в том числе 6-дюймовыми мортирами, представлявшими тяжелую артиллерию. Мортиры, ведущие навесной огонь, имели незначительную дальность (3 км), скорострельность и меткость (вследствие весьма большого рассеивания). В начале войны имелось всего 16 орудий горной артиллерии к концу войны - 72. Пехотные дивизии, как русские, так и японские, насчитывали от 32 до 48 орудий. Усиливались русские пехотные дивизии мортирам стрелявшими фугасной гранатой и шрапнелью. Русские артиллеристы, были обучены вести стрельбу с закрытых позиций , хотя перешли к ней не сразу.

Вновь созданного автоматического оружия - станковых пулеметов - русская армия имела незначительное количество: в 1898 году - 12, в 1901 году -40 пулеметов системы Максима. (Три пулемета Максима были подвергнуты испытанию в Петербурге в 1887 году, но не дали положительных результатов. Лишь, после переделки стволов под трехлинейный патрон и переделки конструкции замка станковые пулеметы были приняты на вооружение крепостей (1895 г.), а в 1901 году введены на вооружение полевых войск.).

В русско-японской войне для ведения воздушной разведки применились привязные сферические и змейковые аэростаты. Связь аэростата с землей осуществлялись сигналами при помощи специальных приспособлений. В тех случаях, когда нельзя было пользоваться обычными видами связи, русское командование применяло полевые переносные радиостанции, которыми с 1900 года оснащались сухопутные войска. Эти радиостанции были созданы русским ученым при участии и капитана.

Боевая подготовка русских войск отставала от современных требований. Большая доля вины в этом падает на официальную русскую военную теоретическую мысль и ее крупнейших представителей - и, недооценивавших возросшую мощь огня скорострельного и автоматического (пулемета) оружия и тяготевших к старой ударной тактике.

Незадолго до войны были изданы: "Устав строевой пехотной службы (1900 г.)", "Наставление для действия, пехоты в бою", "Особые указания для движения и боя ночью", "Наставление для обучения стрельбе из ружья-пулемета образца 1902 года". "Устав полевой службы" и "Наставление для действия в бою отрядов из всех родов оружия (1904 г.)". Эти уставы и наставления учитывали опыт последних войн - русско-турецкой и в какой-то степени испано-американской и англо-бурской, а также перевооружение пехоты винтовкой образца 1891 года, а позже и артиллерии - скорострельной полевой пушкой. Они являлись, безусловно шагом вперед, хотя в то же время имели и существенные недостатки, которые еще более усугублялись консерватизмом, высших начальников.

По "Наставлению для действия в бою отрядов из всех родов оружия (1904 г.)" наступательный бой состоял из наступления, заключавшегося в сближении с противником на возможно близкое расстояние, и в атаке-нанесении штыкового удара сомкнутыми силами. Наступление предусматривалось вести стремительно и безостановочно до дистанции действительного ружейного огня (до 1 км); с этого расстояния стрелковые цепи наступают с перебежками, остановками на позициях, удобных для стрельбы. Применению к местности и самоокапыванию не уделялось должного внимания, особенно использованию лопаты при наступлении.

Наступление основывалось главным образом на ружейном огне. Усилия артиллерии направлялись не на артиллерийскую подготовку наступления, а на подавление неприятельской артиллерии и двигавшейся в сомкнутых строях пехоты противника. Ружейный огонь против зарывавшихся в землю японцев естественно не мог быть достаточно эффективен. Традиционная у начальства любовь к штыку мешала правильному ведению огня. Бросок в атаку не подготавливался в нужной мере огнем артиллерии. Склонность наступать в густых строях в зоне огня противника и преждевременный бросок в атаку, а в обороне - в контратаку, вели к неоправданным потерям. Индивидуальный огонь тактически не использовался полностью и порой применялся в несоответствии с боевой обстановкой, сложившейся в условиях применения скорострельного и автоматического оружия (пулеметов).

Боевой порядок как в наступлении, так и в обороне состоял из боевой части, предназначавшейся для ведения огневого боя и подготовки штыкового удара, и резерва, предназначавшегося для нанесения решительного штыкового удара, поддержки боевой части и отражения непредвиденных действий противника. Боевая часть обычно делилась на 2 боевых участка (правый и левый), последние в свою очередь делились на боевую часть и резерв.

Корпус примерно одну дивизию выделял в боевую часть, другую - в резерв. Дивизии, части и подразделения также строились в боевую часть и резерв. Батальон выделял две роты в боевую часть и две роты в резерв. Рота часть взводов высылала в цепь, тогда как другие ее взводы оставлялись для поддержки. Соотношение между боевой частью и резервом зависели от остановки, резерв мог быть сильнее или слабее боевой части.

Войска по занимаемому фронту распределялись неравномерно, на направлении главного удара сосредоточивались большие силы, в связи с чем на одних боевых участках (на которые делилась боевая часть) войск было больше, на других - меньше. Войска, составлявшие боевую часть, наступали цепями, причем весьма густыми, с интервалом в полтора-два шага, а выделенные в резерв - сомкнутыми строями. При начале боя боевая часть соединения, части или подразделения имела меньше сил, чем резерв, с развертыванием же боя резерв все время подкреплял боевую часть и ко времени решительного удара он имел меньше сил, сокращаясь до одной четверти, а боевая часть увеличивалась до трех четвертей сил.

Ширина фронта боевого порядка для корпуса устанавливалась в 3 км, дивизии-2 км, бригады-1 км, полка-700м (1 тысяча шагов) и батальона - 280 м (400 шагов).

По "Наставлению для действия в бою отрядов из всех родов оружия" наступление и оборона велись следующим образом. С вступлением в сферу действия артиллерийского огня противника (2,5-3 км) пехотные части, прикрываемые артиллерийским огнем, развертывались в боевой порядок и по приказу начальников участков наступали безостановочно до дистанции действительного ружейного огня (до 1 км), до первой стрелковой позиции.

Причем в ходе наступления по мере усиления огня взводом боевой части разрешалось рассыпаться в цепь, ротные же резервы (поддержки) продвигались в сомкнутых строях, что приводило к излишним потерям. Артиллерия, так же не задерживаясь на дальних дистанциях, занимала позиции на дистанциях верного артиллерийского огня (около 2 км). Дальнейшее наступление пехоты продолжалось перебежками цепей от одной позиции к другой. Артиллерия в этот период боя имела цель сбить артиллерию неприятеля: пехота вела огонь по неприятельской пехоте и артиллерии. Когда определялся пункт атаки, артиллерия сосредотачивала свой огонь по войскам противника, находящимся на этом пункте, и по тем войскам, которые обстреливали подступы к нему.

По достижении последней стрелковой позиции (в шагах) передовые части пехоты выжидали подхода резервов, развивая в то же время огонь в полной мере, затем по приказу бросались в общую атаку, нанося "удары без перерыва, чтобы не дать неприятелю опомниться резервы же вслед за передовой линией батальонов атаковали так, чтобы вышла "набегающая волна". С последней стрелковой позиции пехота должна была идти в атаку безостановочно, стремительно: сомкнутым частям предписывалось для стрельбы отнюдь не останавливаться. Артиллерия в это время с близких дистанций поддерживала своим огнем пехоту, направляя его на резервы противника. Конница содействовала атаке пехоты с фронта и, особенно, во фланг неприятелю.

Если же позиция противника была сильно укреплена, то и наступающему при атаке такой позиции днем разрешилось прибегать к помощи укреплений (траншей, опорных пунктов).

("1") Оборонительный бой, говорится в "Наставлении для действия в бою отрядов из всех родов оружия", так же, как и наступательный, имеет целью разбить противника, поэтому всякая оборона только тогда действительна, когда завершается контратакой и в случае поражения противника, настойчивым преследованием его. Огонь в обороне призван остановить атакующего неприятеля, а штык - отбросить его. На занятых оборонительных позициях отрывались окопы и устраивались изжившие себя в полевых сражениях редуты и люнеты. Впереди позиции создавались передовые пункты и разные препятствия в виде проволоки (гладкой), рвов, засек, волчьих ям и др. Наставление требовало помимо устройства "искусственных закрытий" принимать меры к возможно лучшему маскированию войск и укреплений. Боевой порядок в обороне - густая стреляющая цепь, боевые участки и резервы.

Целый раздел "Наставления" отведен боевым действиям ночью, которые обеспечивают внезапность нападения, лишают противника возможности судить, о наших силах, способствуют подходу к неприятелю без потерь, от огня, позволяют делать большие дела с малыми силами.

С самого начала войны военный министр неоднократно требовал от войск не двигаться вблизи противника в густых строях, не развертываться "в слишком близком от противника расстояние", а также "дать большее развитие ночным действиям".

Как всегда особую ударную силу русской армии составляли казачьи части. Ниже приведен список казачьих частей принимавших участие в войне (по книге: "Казачьи Войска. Хроника"" Под редакцией. Составил. По 1-е апреля 1912 года. Справочная книжка Императорской Главной Квартиры.)

1) 1-й Верхнеудинский полк Забайкальского казачьего войска

2) 1-й Читинский полк Забайкальского казачьего войска

3) 1-й Нерчинский полк Забайкальского казачьего войска

4) 1-й Аргунский полк Забайкальского казачьего войска

5) 1-я Забайкальская казачья ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА Наследника Цесаревича батарея

6) 2-я Забайкальская казачья батарея

7) Амурский казачий полк

8) Уссурийский казачий полк (преобразован 30 марта 1904 года из одноименного дивизиона по случаю войны)

9) 4-й Сибирский казачий полк

10) 5-й Сибирский казачий полк

11) 7-й Сибирский казачий полк

12) 8-й Сибирский казачий полк

13) 1-й Оренбургский казачий полк

14) 9-й Оренбургский казачий полк

й Оренбургский казачий полк

й Оренбургский казачий полк

("2") й Оренбургский казачий полк

Последние 4 полка призваны со льготы 10 мая 1904 года и составили Оренбургскую казачью дивизию в войне.

18) 4-й Уральский казачий полк (в составе Урало-Забайкальской казачей дивизии)

19) 5-й Уральский казачий полк (в составе Урало-Забайкальской казачей дивизии)

20) 1-й Сунженско-Владикавказский казачий полк

21) 1-й Кизляро-Гребенский казачий полк

22) 1-й Екатеринодарский казачий полк

23) 1-й Уманский казачий полк

шесть) пластунских батальонов второй очереди Кубанского казачьего войска

25) 1-я батарея Кубанского казачьего войска

й Донской казачий полк (в составе 4-й Донской казачьей дивизии)

й Донской казачий полк (в составе 4-й Донской казачьей дивизии)

й Донской казачий полк (в составе 4-й Донской казачьей дивизии)

30) 2-я Донская казачья батарея (в составе 3-го Донского казачьего артиллерийского дивизиона)

31) 3-я Донская казачья батарея (в составе 3-го Донского казачьего артиллерийского дивизиона)

18 января 1904 года (по старому стилю) по случаю войны 2-й Верхнеудинский, 2-й Читинский, 2-й Нерчинский, 2-й Аргунский казачьи полки и 3-я и 4-я казачьи батареи сведены в Забайкальскую казачью дивизию.

Что касается военно-морских сил, то ко времени русско-японской войны основными классами судов флота являлись: эскадренные броненосцы , бронированные и легкие крейсеры и миноносцы. Были суда специального и вспомогательного назначения: броненосцы береговой обороны (тихоходные и небольшого водоизмещения), минные заградители, канонерские лодки (малые суда с небольшим ходом и средней артиллерией), суда посыльные, транспортные. Эскадренные броненосцы, броненосные крейсеры и миноносцы постройки второй половины 90-х годов и годов имели следующие показатели: броненосцы - водоизмещение до 13 тысяч 800 т (русские) и до 14 тысяч 800 т (японские), скорость хода до 18 узлов; броненосные крейсеры постройки 90-х годов - водоизмещение от 7 тысяч 700 до 13 тысяч 800 т, скорость хода 18-21 узлов; легкие крейсеры постройки годов - водоизмещение от 2 тысяч 400 до 6 тысяч 700 т, скорость хода 19-25 узлов; легкие миноносцы, имеющие небольшое водоизмещение (до 180 т) развивали скорость до 24-26 узлов, а истребители-26-27 узлов (русские) и до 29-30 узлов (японские).

Подводные лодки, принимавшие участие в русско-японской войне, были весьма несовершенны. США и Англия строили подводные лодки типа "Голланд". Наибольшее развитие подводное плавание получило во Франции.

Вооружение подводных лодок Франции, Англии и США состояло из одного или двух торпедных аппаратов; длина лодок - от 19,3 до 30,2 м: ширина - от 2,26 до 3,9 м; число команды - от 7 до 12 человек.

("3") В России подводная лодка "Дельфин" (первая современная) была построена в годах на Балтийском судостроительном заводе в Петербурге. Проект лодки разработал инженер (водоизмещение надводное-115 т, подводное-150 т; скорость хода надводная-6,5 узла, подводная-6 узлов; вооружение-4 торпедных аппарата). "Дельфин" оснащался бензиновым двигателем, по проекту инженера Луцкого, электромотором и аккумуляторами, изготовленными за границей.

("4") В русском флоте до начала русско-японской войны "Дельфин" была единственной подводной лодкой. В январе 1904 года, перед самым началом войны, Балтийскому судостроительному заводу был дан заказ на постройку лодки "Касатка" (улучшенный тип лодки Бубнова), а в феврале и марте - на 5 подводных лодок. В это же время Невский судостроительный завод получил заказ на постройку 5 подводных лодок типа "Голланд". Балтийским заводом в течение девяти месяцев были построены 6 подводных лодок (первая лодка "Дельфин" строилась в течение 2 лет). Невский судостроительный завод, не имевший опыта, первую из 5 подводных лодок строил в течение года. Несколько лодок было заказано в США и 3 лодки - акционерному обществу Круппа (Германия) в Киле; до этого им была построена всего одна лодка "Форель" (передана России). Договор предусматривал: наибольшую скорость хода-12 узлов, дальность плавания (при этой скорости хода)-1100 миль, наибольшую подводную скорость хода-9 узлов и дальность плавания (при этой скорости)-27 миль, глубину погружения-30 м. Заказанные 3 подводные лодки были построены лишь в 1907 году (См. Э. Келле. Подводные лодки в России в гг., с.

В июле 1904 года, на шестом месяце войны, русский флот имел 4 подводные лодки. Двадцать подводных лодок были заказаны и строились (из них на русских заводах-12 и за границей-8).

Отправка подводных лодок на Дальний Восток (во Владивосток) началась осенью 1904 года. К концу русско-японской войны там было 13 подводных лодок.

Япония не строила подводных лодок. Во время войны ею было заказано в США 5 лодок типа "Голланд". Однако опасность подводного нападения со стороны японцев все же существовала.

"29 февраля в час дня, - сообщал адмирал, - меня уведомили, что с поста у деревни Булянцзя близ кумирни в 10 часов утра того же дня видели подводную лодку..." (См. . Документы. - М., 1960. Т. II. С. 595.) Участник обороны Порт-Артура генерал, говоря о гибели адмирала Макарова на броненосце "Петропавловск ", замечает, что "в порту я встречал многих из моряков, которые, безусловно, верили, что "Петропавловск" погиб от японской подводной лодки. Мнение это производило на многих удручающее впечатление..." (См. . Осада и сдача крепости Порт-Артур.-Киев. 1907. С. 59.)

Русские военно-морские силы на Дальнем Востоке уступали Японии по численности основных классов кораблей, по их тактико-техническим свойствам, по скорострельности и дальнобойности орудий. Русские корабли отличались от японских разнотипностью. Например, линейные корабли (7 эскадренных броненосцев) принадлежали к 4 типам, что отрицательно сказывалось на ведении боя, поскольку однотипность классов кораблей позволяла иметь более стройные тактические организмы. Русские корабли уступали японским по скорости хода и по бронированию, площадь бронированного борта у русских эскадренных броненосцев сравнительно с японскими была значительно меньше. Военно-морские базы Порт-Артур и Владивосток не были подготовлены к началу войны; их ремонтные возможности были весьма ограничены.

Таблица 2. Соотношение военно-морских флотов на Дальнем Востоке к началу русско-японской войны

("5") Вооруженные силы Японии

Японская армия по своему положению в государстве резко выделялась, считалась превыше всего. На строительство японской армии и разработку военного искусства большое влияние оказывала немецкая военная система. Японцы подражали ей. Прибывший в Японию в 1884 году профессор Берлинской военной академии К. Меккель был возведен в степень первого учителя "большой войны". Меккель участвовал в реорганизации японской армии, составлял для нее уставы и инструкции и считается основателем военной академии в Токио. Главнокомандующий японскими войсками в русско-японской войне маршал И. Ояма принимал участие в разработке немецкой военной доктрины: во время франко-прусской войны годов он был военным агентом в прусской армии.

Таблица 3. Состав частей и подразделений японской пехотной дивизии.

("6") Всеобщая воинская повинность, установленная в Японии в 1873 году, распространялась на мужчин в возрасте от 17 до 40 лет. Срок действительной службы определялся в 3 года, в запасе-4 года и 4 месяца и в территориальной армии (резерв)-5 лет, а всего 12 лет и 4 месяца. Лица, не попавшие на действительную службу, зачислялись в рекрутский резерв. Систему комплектования войск Японии называют общей воинской и территориальной системой. Вся страна разделялась на 12 дивизионных округов, дивизионный округ - на 2 бригадных округа, по 2 полковых участка в каждом.

В мирное время постоянная армия Японии была сравнительно небольшой-150 тысяч человек (Численность населения Японии перед войной-46 миллионов человек, России-140 миллионов человек.), в военное время, по окончании общей мобилизации, увеличивалась до 360 тысяч человек. Во время русско-японской войны Япония призвала 1,5 миллиона человек.

В мирное время японская армия организационно подразделялась на дивизии. Дивизия состояла из 2 бригад, двухполкового состава (12 батальонов) каждая, кавалерийского полка трехэскадронного состава; артиллерийского палка, состоявшего из 2 отделений (дивизионов), трехбатарейного состава каждое (всего 36 орудий), и 2 батальонов - саперного и обозного. В военное время из 2-3 дивизий и 1, 2 или 3 бригад создавались армии.

Вооружение японской армии отвечало современным требованиям. Вся пехота к 1902 году имела скорострельное магазинное (на 5 патронов) ружье образца 1897 года, с прицелом до 2 тысяч метров и штыком-кинжалом, который примыкался к ружью только при атаке. Конница была вооружена магазинными карабинами образца 1897 года и саблями. Пулеметов в японской армии было мало, они проходили испытание в частях 2 дивизий. Перевооружение артиллерии в общем завершилось к концу 1902 года; скорострельных пушек системы Арисака насчитывалось (к концу 1903 г.): горных-410 и полевых - 670. Полевые пушки перевозились 6 лошадьми, стрельба велась бездымным порохом японского изготовления. Лопата и особая кирка являлась составной частью снаряжения пехотинца. Мундир японской армии был прусского образца, кепи и гамаши - французского. Японская военная промышленность с наступлением нового, XX века еще только развертывалась. Вооружение японской армии во многом походило на западноевропейское, часть артиллерии и пулеметы доставлялась из-за границы.

Боевая подготовка войск проводилась в наступательном духе. В ведении наступательных военных действий японцы стремились к охватам противника. Создавать более широкий оперативный фронт и действовать по внешним операционным линиям с целью окружения противника-все время угрожать ему обходами и охватами, добиваясь победы на флангах - таковы оперативно-стратегические взгляды японского командования, культивируемые немецкими инструкторами и наставниками. В ходе войны японцы, добиваясь развязки на флангах, действовали схематично, с крайней осторожностью, неуверенно и с оглядкой. Над военным командованием довлело слепое подражание Седанской операции, проведенной немцами во время франко-прусской войны.

В тактическом искусстве японцы также стремились к обходам и охватам, к быстрому маневрированию. Японское командование признавало возросшую мощь огня и необходимость разреженных строев. Однако в начале войны оно не избежало ввода в бой пехоты в густых боевых порядках. С приобретением опыта происходили изменения в тактике, которые касались разрежения строев, усиления огня при ведении атаки и самоокапывания. Атака стала производиться только после огневой подготовки. Пехота также обучалась самоокапыванию. Лопата и кирка японским пехотинцем использовались и в обороне, и в наступлении. Хорошо была поставлена одиночная подготовка.

Слабая японская кавалерия, сближаясь с противником, обычно спешивалась и вела огневой бой. Артиллерийские части отличались высокой боевой подготовкой и вели огонь так же, как и русские артиллеристы, с закрытых позиций.

На положение японской армии в обществе и на ее воспитание оказывал большое влияние культ войны, прославление самурайских доблестей и традиций.

В Японии всегда прославлялся кодекс самураев - бусидо (путь воина), его оберегали как боевое знамя, возвеличивающее героизм своих воинственных предков. Кодекс бусидо закреплял за самураями привилегированное положение воина, выделял его в особый военный класс. Самураям в период правления в Японии сггунов из феодального дома Токугава (гг.) официально законодательством было предоставлено право убивать всякого простолюдина, который неприличествующим образом ведет себя по отношению к членам военного классам. Так с давних времен охранялось особое положение военной касты.

Во время буржуазной революции годов (далеко не завершившейся) сословия в том числе и самураи были упразднены но привилегированное положение их продолжало сохраняться. Вместе с падением феодального строя и отменой сословий каста самураев постепенно отходила в прошлое, но офицерский корпус почти целикам составлялся из бывших самураев, а "доблести" и "традиции" их вошли составной частью в идеологический арсенал победившего в революции блока буржуазии и чисти феодалов, захватившего в свои руки власть после свержения клана Токугава. В докладе военного министра России (1902 г.) говорилось; "Бывший военный класс, образовавший ныне военную партию, до сих пор играет видную роль в японской политике... Под давлением той же военной партии... последовало затем совершенно не соответствующее средствам страны развитие вооруженных сил в таких размерах, о которых никогда раньше не могли мечтать японцы". Военный психоз особенно сильно разжигался перед войнами и во время войн. Француз Балле, выступая в штабе маньчжурской армии в июле 1905 года, не без основания заявил, что "Япония стала страною самураев".

Правящая элита и японская военная верхушка много делали для воспитания молодежи в воинственном духе. Низшие и высшие школы были превращены в военно-воспитательные центры детей и молодежи. Японцу с малых лет прививали, что "Япония-центр мира", что ей "принадлежит первенствующая роль на Востоке", что "нет силы, которая могла бы разбить Японию". Вбивалась в головы молодежи и всего населения мысль о перенаселении Японии и о необходимости расширения территории за счет Китая и России.

Японцу с детских лет внушали, что он ради государственных, завоевательных идеалов должен в любое время жертвовать собой, своим личным "я". Сильно было влияние конфуцианства - особенно культа предков. Выступая в военный поход, офицеры и солдаты совершали обряд погребения. Считалось священным имя героя, записанное в храме "шохонша". Призыв молодого японца в армию, которая комплектовалась в основном из крестьян, считался почетным для семьи. При следовании войск население деревни выходило им навстречу и провожало их до следующей деревни. Семьям убитых на войне оказывались почести.

В воспитательной системе японской армии наряду с выработкой выносливости, стойкости и храбрости отводилось должное место выработке инициативы, способности самостоятельно оценивать обстановку и действовать в соответствии с ней. Положительной чертой офицерского состава японский армии было и его стремление к самосовершенствованию.

Япония располагала сильным военно-морским флотом, первоклассными военными портами и большим транспортным флотом. Самые лучшие из крупных транспортных судов были обращены во вспомогательные крейсеры.

Подводя итоги подготовки к войне обеих сторон - России и Японии - следует указать на следующее.

Россия не была готова к войне. Царь и его окружение не верили в нападение "небольшой" страны Японии на огромную страну Россию, были убеждены в том, что если она и нападет, то будет разбита без особых усилий. Недооценка сил противника породила преступную беспечность в подготовке военных действий на Дальнем Востоке. Что касается Японии, то она в сравнительно короткий срок значительно усилила свои военные возможности и была готова к войне с Россией.

Большое влияние на ход войны оказала отдаленность театра войны от центров России, весьма низкая пропускная способность имевшихся железных дорог. Сибирская железная дорога на забайкальском участке и Восточно-Китайская железная дорога в начале войны пропускали в сутки только по три "слабых поезда". Устаревшей была крепостная и тяжелая полевая артиллерия. В первые месяцы войны, когда боевые действия происходили и гористой местности, у русских войск отсутствовала современная горная артиллерия. Перед началом войны почти не имелось пулеметов, недостаточны были запасы проволоки и шанцевого инструмента.

Ко времени начала военных действий русские войска на Дальнем Востоке организационно не были приведены в боевую готовность. Бригады, развернувшиеся в дивизии, еще не закончили формирования. В Маньчжурии находилось мало войск. В намеченный же район сосредоточения было переброшено всего лишь 7,5 батальонов, 6 сотен и 22 орудия.

Японская армия имела превосходство в горной артиллерии. Она также имела к началу войны больше пулеметов. Что касается полевой скорострельной 76-мм пушки и 7,62-мм винтовки русской армии, то они по своим огневым качествам превосходили японские: русская пушка стреляла до 7-8 км, японская же - на 4-5 км: русская винтовка также стреляла дальше японской, полет ее пули был более настильным.

Крупным недостатком русских войск являлось отсутствие налаженной внутренней связи между их родами. Существовавшее взаимодействие пехоты, артиллерии и инженерных войск не соответствовало условиям современной войны. Неполное взаимодействие между родами войск, введение в наступление меньшей части пехоты (боевой части), тогда как ее большая часть (резервы) не участвовала в огневом бое, наступление весьма густыми цепями и удерживание даже еще сомкнутых строев в зоне огня противника, недостаточное использование артиллерии и недооценка огневой силы станковых пулеметов-все это существенно сказалось на боевых действиях в начале войны. Опыт первых боев во многом показал несоответствие предвоенных тактических взглядов новым условиям ведения войны. В ходе войны характер ведения боя изменялся, и заслуга в этом не высшего командования, а самих войсковых масс. Русская пехота, русские артиллеристы и инженеры в развернувшихся боях с сильным противником показали свои высокие боевые качества.

("7") Японская армия, тоже имевшая крупные недостатки в организации ведения боя, в ходе войны исправляла их. Японский солдат также отличался высокими боевыми качествами и храбростью.

Развязывая войну, Япония обладала рядом преимуществ, на ее стороне было преимущество в соотношении военно-морских сил. Однако она была подготовлена не к длительной, а к кратковременной войне

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www. grandwar. /